В любимой мной Глебовке тишина и покой. Отшумели в поле основные сельхозработы, народ подуправился с огородами. На улице Красной, где живёт последний из могикан, а точнее – последний председатель колхоза «Восход» А.А. Сердечный – свели со дворов раритетные две коровы. Почему раритетные? Дело в том, что ещё десять лет назад в частном секторе хутора было более 300 бурёнок, только в «Красной Армии» (так называют северную часть Глебовки) – 130, а сегодня коровье мычание можно услышать разве что по «Радио России», да и то в единственной сельхозпередаче. Глебовка, как и всё российское село, переходит на новое житие – молоко и творог из «Магнитов» да «Пятёрочек». Хорошо, хоть птица, кролики да пчёлы не попали под эту безумную оптимизацию. Хотя чего брюзжать – старикам не под силу содержать скотину, а молодым, забывшим вкус натуральных продуктов, сподручнее и быстрее купить необходимое, чем его вырастить.
Анатолий Андреевич Сердечный в этой жизненной схватке придерживается старых скреп:гордится многоголосым птичьим царством на своём подворье, ухоженным парником и огородом. Правда, годы дают о себе знать — чуть ли не со слезами отказался бывший председатель от свинок-господинок. А какой знатный катух соорудил он для хрюшек: не баз — памятник!
Домовитость в крови Сердечного, она воспитана отцом-фронтовиком, не самым сытным детством, необходимостью рассчитывать во всём только на себя.
Сердечный родом из Глебовки, здесь закончил школу, отсюда пошёл служить в армию, учился в электротехническом колледже, как сейчас говорят; работал в колхозе инженером, дорос до управляющего, секретаря парткома. В смутный 1997 год, как в страшном сне, избрали его председателем одного из самых больших хозяйств района. Трижды писал он заявление об уходе. Время было жёсткое: старые экономические формации рушились, а новые рождались с кровью.
Анатолий Андреевич вспоминает, как самым тяжёлым и непреодолимым препятствием в существовании колхоза оказался диспаритет цен. За литр бензина надо было отдать 4-5 кг пшеницы. Оно и сейчас, если разобраться, сельхознику не сладко, а тогда, в 90-е, и вовсе везде удавка. 360 колхозников за плечами руководителя, 11 тысяч га земли, МТФ, СТФ, ОТФ... Да огородняя, да пруды с планом сдачи рыбы... А тут ещё гуцулы с корейцами стали потихоньку заправлять делами хозяйства. У них и лес, и удобрения, и корма, а в колхозе — шиш. У корейцев на полях посеяно и убрано в срок, а в колхозных закромах пусто. Чудеса да и только!
ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА
– За мной тюрьма по пятам ходила ни один год, – вспоминает Анатолий Андреевич. – Слово «мигранты» тогда ещё к нам не пришло, но явление расцветало пышно. Пришлось ломать, выгонять, настраивать что-то по-новому. А новое то и дело ставило в тупик. По стране шествовала натуроплата, появилась она и в «Восходе», вынуждая людей торговать всем, чем придётся, отнимая силы, время, ведя к деградации и отчаянию. От этого самого отчаяния стал народ продавать паи. Продавал за копейки то, что могло бы в будущем кормить детей и внуков.
А ещё был случай почти, как в фильме «Простая история», недавно прошедшем по телевидению. Если помните, первый день председателя колхоза Александры Потаповой начался с похода на МТФ. Там, как выяснилось, с середины зимы лодыри и пьяницы перевели скотину на солому. Председатель ездила в райком партии за концентратами, а я – в Ростовскую область за 50 тоннами зерна для подыхающих свиней. А воровства сколько было! Люди словно с цепи сорвались...
Но было и хорошее. Помню, как внедрялась в хозяйстве югославская технология выращивания сахарной свёклы. Как привезли в «Восход» универсальные сеялки, европейские семена, как радовались и удивлялись специалисты одноростковым растениям, чётко расставленным в рядочках. Ни тебе ручной прополки, ни дополнительных рабочих рук. Правда, очень быстро этот проект свернули, да и самой Югославии не стало.
На третий год моего председательства заняли мы 2-е место в районе по урожайности, шли по молоку в лидерах... Организовали гравийную подсыпку непролазных улиц, проложили дорогу в Нижнюю Глебовку. Но настоящей гордостью уходящего советского периода стала газификация села. Помню, поехал я за советом к Ивану Михайловичу Петренко, он к тому времени уже не возглавлял райком партии, да и КПСС ушла в небытие; бывший первый секретарь директорствовал в совхозе «Кущёвский». Он дал мне дельные советы, как и с чего начинать. Довелось походить по чиновничьим кабинетам и попасть в программу. Вслед за Ильинкой пришёл в Глебовку газ. Правда, когда его запускали, меня к церемонии уже не позвали – я к тому времени был без «портфеля», фактически безработный. В моей биографии наступила новая веха, к которой следовало приспосабливаться, чтобы жить полноценно.
Оценивая конец 90-х — середину нулевых — десятилетний срок председательствования, могу сказать, что колхозы — это высшая точка социального переустройства села. Да, в них не было такой высокой производительности техники и продуктивности гектара, но была стопроцентная защищённость людей. Каждому находилось дело — хочешь работай в животноводстве, хочешь — в полеводстве. Семь пядей во лбу — иди в инженеры, строители, агрономы или учителя. Колхоз поможет выучиться. А ещё построит школу, детсад, клуб... Изысков не было — это правда, но самое необходимое коллективное хозяйство давало. А ещё – нянчилось со здоровыми и больными, инициативными и лодырями. Воспитывало пьяниц, опекало неблагополучных, не бросало стариков. Конечно, это балласт, но без него и шар в небо не взлетит. Рождённые в перегибах коллективизации колхозы к 90-м годам достигли пика своего развития. На мой консервативный взгляд, их не надо было разрушать, а взяв лучшее, идти дальше. Тогда и новое, то же знаменитое ООО «ДВВ-Агро», быстрее бы встало на ноги.
Семейный подряд
Помню шок, когда в 90-х годах прошлого века краса и гордость сферы обслуживания района
Г. Сериков встал на учёт на биржу труда. Специалист высочайшего класса, управленец со стажем оказался не у дел; руководить стало нечем – государственная служба быта лопнула, а частник только завоёвывал рыночное пространство. Кстати, того, советского уровня обслуживания за 30 лет мы вряд ли достигли. Если пошить одежду, отремонтировать машину, сделать стрижку можно, то отреставрировать тот же телевизор или пылесос – проблема – проще выбросить. А уж часы, особенно фирменные, привести в божеское состояние и вовсе нельзя.
Сериков, оказавшийся на обочине профессии, был не один, сколько таких безработных, вовремя не подсуетившихся, не подкопивших капиталов, остались в новых экономических условиях не востребованными! За три года до пенсии стал безработным и Сердечный. Да, были у него паи, полученные на семью, но сыновья не захотели хозяйствовать на земле и продали их, а самому идти в фермеры оказалось несподручно. Однако не сидеть же без дела?
Вот когда пригодились Анатолию Андреевичу отцовские уроки. А был Андрей Алексеевич ещё тот работник, почти по Пушкину — повар, конюх и плотник. Отец многочисленного семейства в 10 душ слыл в Глебовке известным шорником — шил сбрую для лошадей. Его долго не брали на фронт во время Великой Отечественной, в когда призвали, то и там держали при лошадях. После госпиталя вернулся Алексеевич домой глубоким инвалидом и не сразу вспомнил про золотое своё ремесло – иглу да нитки. А вспомнил – загорелся купить швейную машинку. Вместе со своей женой Варварой Васильевной, старшим сыном впряглись они в тачку и повезли в Ростов-на-Дону то, что вырастили на подворье. На вырученные деньги купили заветное швейное сокровище производства города Подольска. Отец стал обшивать земляков, а задача маленького Толи была вдевать нитку в иголку. Он даже помнит, как обшивала модниц на хуторе Цун-Цун его тётка Маша. Семейный подряд да и только.
У Марии Петровны подольская машинка появилась ещё до войны, её премировали бесценной помощницей за умелое скирдование соломы. Помнит он и сказки, что рассказывала тётка, набивая одеяло или строча половички. Тёткина машинка и сегодня в коллекции Анатолия Андреевича, а всего в хозяйстве Сердечного их целых 6. Есть знаменитые зингеровские, несколько штук подольских. Все на ходу, все в работе – спасибо земляку Алексею Ковшикову, мастеру на все руки, знатному механизатору в советское время.
Зачем бывшему председателю столько машинок? А он на них работает, шьёт чехлы на диваны, стулья, кресла. Благодаря своей увлечённости обновил мебель в доме и стоит она сегодня, как новенькая, радуя глаз хозяев и гостей дома. А ещё руками Сердечного построена летняя кухонька, банька, беседка у реки, где не возбраняется половить рыбку всем желающим. Кстати, вкуснейшими карасиками, настоящими речными, не замороженными в холодильнике, Анатолий Андреевич угостил и меня. Признаюсь: такой вкуснятины давно не отведывала.
Фото автора.